Пятигорск называли кавказским Монако. Сюда, на целебные источники, съезжались знатные дамы и господа со всей России. Не столько страждущие, сколько пышущие здоровьем светские львы и львицы, не знавшие, куда девать деньги и время.

Очарователен кавказский

наш Монако!

Танцоров, игроков,

бретеров в нем толпы;

В нем лихорадят нас вино,

игра и драка,

И жгут днем женщины,

а по ночам - клопы.

Порвал кошелек

С таким вот знанием дела воспел Пятигорск Михаил Лермонтов. Слава первого азартного города России разлетелась далеко за ее пределы. В Пятигорск частенько наведывался знаменитый игрок сэр Генри Мильс, английский полковник, бывали и другие иностранцы.

Игра, вошедшая в историю, проходила на съемной квартире Лермонтова. Ставки мизерные: рубли, десятки, реже сотни. Около полуночи банк металПушкин - младший брат классика, Лев. Друг Лермонтова. Михаил Юрьевич проиграл ему пару ставок. И удалился на балкон к князьям Голицыну иТрубецкому. Покурив, вернулся со стареньким бумажником. Стасовал решительно новую колоду, отложил одну из карт, накрыв бумажником и выдал экспромт (см. «Дословно»). Пусть, мол, Пушкин и силен в игре, но на этот раз его, Лермонтова, туз червей сорвет банк!

Разговоры смолкли. Общество окружило стол. Затаив дыхание гости следили за соперниками и ждали червового туза. Пока банкомет метал, Михаил Юрьевич покуривал трубку и пускал большие клубы дыма. Возглас «Бита!» разрешил поединок в пользу Пушкина.

Лермонтов, рассмеявшись, махнул рукой: «Ну так я, значит, в дуэли счастлив!» Все молчали, удивляясь коварству червового туза. Наконец Мартынов, хлопнув Пушкина по плечу, нарушил тишину: «Счастливчик!»

Запомним этого персонажа. Николай Соломонович Мартынов, сын богатого виноторговца, отставной майор.

Лермонтов стал отпирать бумажник с серебряным замком из 10 цифр. Но, видно, проигрыш так ошеломил поэта, что он забыл секретный код. С досады разорвал кошелек и, достав деньги для расплаты, в сердцах зашвырнул его под диван.

Игра какое-то время еще продолжалась, но вяло. Хозяин переходил от одной группы гостей к другой, смеялся, острил. Словно и не было проигрыша.

Наутро камердинер принес ему рваный кошелек. «На кой он мне черт без денег! Если нравится, возьми себе».

Кошелек Михаилу Юрьевичу и в самом деле не понадобился больше. Это была его последняя ставка.

Весь мир - колода

Лермонтову принадлежат строки:

Что ни толкуй

Вольтер или Декарт -

Мир для меня - колода карт.

Жизнь - банк,

Рок мечет, я играю,

И правила игры

Я к людям применяю.

Применял, разумеется, и к своим литературным героям. Помните «Фаталиста» в «Герое нашего времени»? Была только одна страсть у поручика Вулича? Как-то ночью метал банк на... подушке. И вдруг тревога! Все бросились к оружию. Вулич же докинул талью. Проигрыш! Когда он явился на позицию, вовсю шла стрельба. Вулич под пулями разыскал счастливца, отдал долг, несмотря на возражения о неуместности платежа, и только затем ринулся в схватку с абреками. Таких храбрецов на Кавказе Лермонтов встречал немало.

На реальном вроде бы факте основана и его поэма «Тамбовская казначейша». Губернский казначей Бобковский спустил все деньги, имение, лошадей, дом и все, что было в нем, даже сережки супруги. В страстном желании отыграться он поставил на кон красавицу жену. Увы, судьба посмеялась над стариком: жена досталась влюбленному в нее улану.

Сценой игры начинается и драма «Маскарад». Главный ее герой Арбенин - знаменитый картежник. Современники узнавали в нем черты композитора Алябьева, автора модного романса «Соловей», беллетриста Н. Павлова, графа Ф.Толстого... Но, конечно, многое Лермонтов списал с самого себя.

В «Маскараде» есть строки, объясняющие, чем же так притягательны карты:

Тут, тут сквозь душу

переходит

Страстей и ощущений тьма!

И часто мысль гигантская

заводит

Пружину пылкого ума...

И если победишь противника

уменьем,

Судьбу заставишь пасть

к ногам твоим с смиреньем,

Тогда и сам Наполеон

Тебе покажется и жалок,

и смешон.

Коварный туз червей

Но сколько можно испытывать судьбу?

Еще раз вспомним фаталиста Вулича, когда тот на спор приставил к виску заряженный пистолет. Печорин взял со стола червового туза и бросил кверху. «Дыхание у всех остановилось, все глаза, выражая страх и какое-то неопределенное любопытство, бегали от пистолета к роковому тузу, который, трепеща на воздухе, опускался медленно; в ту минуту, как он коснулся стола, Вулич спустил курок... осечка!»

Лермонтов в последнюю свою игру тоже сделал ставку на червового туза.

Через несколько часов после смертельного испытания с пистолетом Вулич был зарублен пьяным казаком.

Через несколько дней после игры с Пушкиным Лермонтов, веривший, что уж в дуэли-то он будет счастлив, падет от руки Мартынова.

А ведь и в Пятигорск Лермонтов попал по воле рока. Той весной 1841-го он надеялся на отставку, чтобы полностью посвятить себя литературе. Но его отправили служить на Кавказ. Куда он и выехал с родственником, капитаном А.Столыпиным. Остановившись в пути в станице Георгиевской, стал уговаривать капитана наведаться в Пятигорск, что в 40 верстах. Тот возражал: мол, надо на службу! Поэт настаивал.

Из воспоминаний улана Петра Магденко: «Лермонтов вынул из кармана кошелек, взял из него монету и сказал: «Вот, послушай, бросаю полтинник, если упадет кверху орлом - едем в отряд; если решеткой - едем в Пятигорск. Согласен?» Столыпин молча кивнул головой. Полтинник был брошен к нашим ногам и упал решеткой вверх. Лермонтов вскочил и радостно закричал: «В Пятигорск, в Пятигорск!.. Промокшие до костей, приехали мы в Пятигорск и вместе остановились в гостинице «Найтаки». Потирая руки от удовольствия, Лермонтов сказал Столыпину: «Ведь и Мартышка, Мартышка здесь. Я сказал (...), чтобы послали за ним». Именем этим Лермонтов приятельски называл хорошего знакомого, которому рок судил убить надежду русскую на поединке».

«На ловлю счастья и чинов заброшен к нам по воле рока!» - писал Лермонтов об убийце Пушкина Дантесе в знаменитом стихотворении «На смерть поэта».

Вот так же по воле рока летом 1841-го в Пятигорске оказался Мартынов. Он мечтал получить на Кавказе звание генерала, но вышел в отставку майором. Вроде бы за карточное шулерство.

Злой Мартыш

Они были знакомы с детства. Мартынов тоже писал стихи, прозу. Но посредственные. И завидовал славе приятеля. Особенно роману «Герой нашего времени». В нем он видел себя Грушницким, которого убил на дуэли Печорин. А свою сестру узнал в героине романа княжне Мэри. Вроде бы за это обиделся на Лермонтова. И, возможно, решил в жизни переиграть сюжет с поединком. Через несколько дней он поссорится с Лермонтовым на балу. Поводом вроде бы станут шуточки поэта в его адрес. Лермонтов действительно часто подтрунивал над Мартышкой. Благо тот давал поводы. В том же 1841-м он напишет два дружеских экспромта: «Наш друг Мартыш не Соломон» и «Скинь бешмет свой, друг Мартыш». Мартынов ответил злой эпиграммой Mon cher Michel.

27 июля у подножия горы Машук состоялась дуэль. Неизвестно, почему Лермонтов не убил своего соперника, как Печорин Грушницкого, а выстрелил в воздух. Возможно, он и к поединку отнесся так же, как к Мартышу, - с иронией. Не верил в серьезность намерений приятеля. А тот решил пулей переписать «Героя нашего времени»...

Камердинер обогатился

А что же старенький кошелек, монета из которого решила судьбу поэта в станице Георгиевской? После гибели Михаила Юрьевича камердинер выгодно продал разорванный в последней игре бумажник, и он долго переходил из рук в руки. Пока в конце ХIХ века не попал в Лермонтовский музей. Все так же запертый на забытой поэтом цифре.

ДОСЛОВНО

Вот экспромт, родившийся у Лермонтова в ту полночь:

В игре, как лев, силен

Наш Пушкин Лев,

Бьет короля бубен,

Бьет даму треф.

Но пусть всех королей

И дам он бьет:

«Ва-банк!» - и туз червей

Мой - банк сорвет!»